В клетке в зале Верховного суда оказались двое известных судей столичного Экономического суда (ЭС) — Елена Мельникова и Юрий Грушецкий, обвиняемые в получении крупных взяток в ходе процедур банкротства. По делу проходит также ряд антикризисных управляющих, адвокатов, предпринимателей (приговор будет вынесен сегодня, 4 июля. — «БелГазета»).
Сегодня безденежьем поражены почти 3 тыс. субъектов хозяйствования, официально находящихся в разной степени банкротства. В условиях длительной стагнации эстафету из рук растерянных чиновников все чаще будут принимать судьи и временные управляющие. И не только брать на себя ответственность за сохранность и толковый оборот капитала, но и подвергаться соблазну поживиться. Почему существующий правовой барьер не защитил интересы слабых предприятий от вороватых менеджеров и коррумпированных судей? Каким должен быть антикризисный закон, чтобы противостоять им? Ответить на эти вопросы, а заодно поговорить о качестве хозяйственного законодательства и практике его применения мы попросили известного адвоката, недавнего лидера сообщества антикризисных управляющих Галину ДРЕБЕЗОВУ.
Г. Дребезова: — Ради справедливости заметим: еще ни одной стране не удавалось сделать отрасль правосудия безгрешной. Полностью исключить криминал из богатой, многоотраслевой сферы экономики невозможно. Но свести к минимуму коррупцию в делах о банкротстве вполне реально.
Корр.: — Я не стал бы так заострять тему и обобщать частный факт взяток в ЭС Минска, если бы не поговорил с несколькими антикризисными управляющими. Они считают, что этот громкий процесс наконец-то пробьет трещину в обороте темных денег. Есть судьи, у которых разговор короткий: плати, и ты будешь выбирать дело, а не дело тебя. И могут запросто дать отвод всем кандидатам ради своего человека.
— К сожалению, эти утверждения недалеки от истины. Междусобойчики просматриваются.
— Директор «Управляющей антикризисной компании» Виктор Винцкевич одним из мотивов дачи взяток Мельниковой назвал в суде именно желание получать от нее хлебные дела.
— Для искоренения подобных случаев было принято постановление пленума ВС от 25 июня 2015г. N7.
— Наверное, принято не случайно, раз управляющий из главной фигуры в процедуре банкротства трансформировался в угодливого клерка «чего изволите?»
— Этот документ оздоровил ситуацию с назначением управляющих. Но многие судьи по-прежнему пренебрегают требованием обязательной мотивации в отношении принятых или отклоненных кандидатур. Скажем, лицо, подавшее заявление о банкротстве, предлагает на сложный объект трех опытных специалистов категории С, а суд в итоге выбирает кандидатуру, предложенную другими участниками. Какими принципами судья руководствовался, почему назначил Петрова, а не Иванова — я за свою долгую практику таких разъяснений в судебных постановлениях почти не встречала. Отсюда повод для кредиторов и отстраненных претендентов подозревать, что загвоздка не в их компетенции, а в корыстном сговоре судьи и управляющего, даже если ничего подобного и в помине не было.
— К субъективному методу отбора управляющих хозяйственные суды привыкали еще с декабря 2005г. Тогда на одном из пленумов Высшего хозяйственного суда по теме банкротства обсуждалась практика назначения управляющих. Ни в ходе дискуссий, ни в постановлении даже слова не прозвучало о необходимости мотивации выбора кандидатов…
— Сейчас на бумаге ошибку исправили, а в реальности мало что изменилось. Думаю, что правовая норма будет кардинально иной уже в новом законе о банкротстве. Сейчас на выходе 4-я редакция этого документа, где наконец-то предусмотрен метод случайного выбора управляющих независимо от кредиторов и судей. Я активный сторонник такого метода и вместе с коллегами очень надеюсь, что он останется в итоговом тексте закона. Процедура эффективна и проста. Заявку на конкурс могут подать все управляющие в зависимости от сложности объекта и категории аттестата. Каждый экономический суд в установленное время открыто, на глазах у всех заинтересованных транслирует по системе ВКС и одновременно на своем сайте выбор управляющего. На экран рядом с наименованием дела выводится и фамилия управляющего. Все, никаких споров!
— А если на экране появится фамилия управляющего, который судью не устраивает?
— Тогда он обязан вынести судебное постановление с четкой, убедительной мотивацией отказа, как это делается в Литве и России.
— Выбор посредством электроники — очевидная, логичная акция. Неужели у нее есть противники?
— В первую очередь — банки, основные кредиторы. На днях состоялось очередное обсуждение проекта закона, и представитель уважаемого банка заявил категорический отвод случайному выбору управляющих в пользу кандидатуры, рекомендованной банком. Такому назначенцу можно выкрутить руки и заставить плясать под свою дудку, иначе в следующий раз не получит дело. И заставляют, понимая, что управляющий обязан действовать и в интересах других кредиторов, должников и трудового коллектива. Но зачем банку чужие заботы, если есть обкатанные схемы левого дохода и карманный управляющий? Вот он и идет на прямые злоупотребления, когда, например, средства за проданное имущество втайне от кредиторов первой, второй и третьей очереди кладет на депозит в банк основного кредитора. И эти деньги обрастают там процентами, не без пользы для банка и управляющего.
В ходу и другой прием. Согласно ст.150 закона «Об экономической несостоятельности (банкротстве)», нереализованное имущество банкрота может быть передано кредиторам в счет возмещения задолженности. Но при этом нет указания, что эта операция должна быть согласована с кредитором в лице налоговой инспекции. Банки пользуются этим пробелом в законе и реализуют лакомые куски ликвидного имущества в личных интересах, оставляя с носом и госказну, и собратьев по реестру.
Я как адвокат встречалась с разными фактами мошенничества. Обычно все просто. Управляющий, к примеру, говорит должнику: у тебя «дебиторки» на Br2 млрд. Даешь мне сотню миллионов, и я теряю документацию на всю сумму. Но бывают случаи безумного воровства. Управляющий гасит дебиторскую задолженность на Br1 млрд., а по балансовой стоимости в распоряжении предприятия активов на Br10 млрд. Куда подевалось остальное? Если не нашел, то покажи, как искал? Документов ноль. А по закону, если в течение установленного срока после назначения управляющему не передано по описи имущество, он обязан потребовать его через суд. Но эта норма не работает без всяких последствий для управляющих.
— Судьи о подобных фокусах могут и не знать…
— Скорее всего, не знают, хотя обязаны строго контролировать управляющих.
— Они загружены сверх меры: сегодня на экономического судью в среднем приходится 150 дел и материалов в месяц.
— Это не отменяет необходимости постоянного контроля деятельности управляющего. Практика показала, что наш законодатель неправильно распределил роли и обязанности сторон в процедуре банкротства. Судью в принципе не должно волновать, как управляющий распорядился имуществом и делами должника. Суд обязан лишь истребовать у него документы в подтверждение его действий. В остальном пусть его контролируют кредиторы, ведь это их деньги.
— А вправе ли участники процесса получать информацию, скрываемую управляющим?
— Суд обязан удовлетворять такие просьбы по первому требованию. Еще раз подчеркну: если кредиторы доверяют управляющему, пусть имеют возможность сполна его контролировать, анализировать документы, разбираться в деталях и, конечно, сразу жаловаться, если заподозрят что-то неладное. А пока кредиторы сами поставили себя вне игры. Привыкли так: что им управляющий сказал, то они и сделали. Потом, когда процесс на стадии завершения, вдруг заявляют, что управляющий преступник. А где вы были раньше?
— В деле судей так и произошло: автомобили и земельный участок управляющий с их помощью продал вне конкурса по заниженным ценам. В первом случае без согласования с кредиторами, а во втором — введя собственников в заблуждение.
— Моя позиция однозначна: все, что касается участков, объектов недвижимости, транспортных средств и т.п., должно продаваться только на торгах, гласно и открыто. Если ушло время, а торги не удались и управляющий намерен реализовать имущество по прямому договору купли-продажи, он обязан сообщить об этом. Есть другой вариант: собери комитет кредиторов и пусть там покупатели называют свою цену, а хозяин выбирает. Сам хозяин, потому что это его актив.
Хочу напомнить кредиторам, ищущим управляющих по случайным рекомендациям: не торопитесь. Изучите хотя бы информацию на сайте кандидата: отчеты о делах, переписку, судебные постановления. Она многое скажет о деловых качествах, порядочности человека и способности спасти ваш бизнес.
— Ладно, если кредитор — банкир с авторитетом, связями, материальными возможности, собственной юридической службой. А если, скажем, в зону действия обанкротившихся застройщиков попадают сотни наивных дольщиков? Даже выиграв иски, они без толку обрывают телефоны судебных исполнителей, требуя свои деньги или уже оплаченное жилье.
— И в таких ситуациях по-разному бывает. Важно, как на стадии обжалования у судьи карта ляжет. Кто-то уже вселился и собак в новом дворе выгуливает, а другие не только свой взнос не могут вернуть, но еще и доплачивать вынуждены.
Сейчас судьи все чаще решают, что кто-то из взыскателей, особенно физлиц, должен быть в приоритетных условиях, и меняют по своему усмотрению очередность погашения кредиторских требований. По-моему, это недопустимо. Ни суд, ни управляющий, ни собрание кредиторов не имеют права изменять порядок, определенный законом. Органы прокуратуры, узнав о таких фактах, должны криком кричать. И пусть судья принимает решение бескорыстно, из лучших побуждений, даже из чувства социальной справедливости, — такой шаг всегда вызывает подозрения.
— На пороге дольщика появляется управляющий и обещает компенсацию уже завтра, но с откатом?
— Может и не появиться. Но такое решение суда наверняка создаст условия для злоупотреблений. А для манипуляции затравленными людьми — точно. Есть хороший опыт России, где дольщики по закону являются кредиторами третьей очереди с правом получения компенсации еще до удовлетворения требований госбюджета.
Когда в 2012г. готовилась очередная редакция закона «Об экономической несостоятельности (банкротстве)», рабочая группа предлагала не только включить в него статью, аналогичную российской, но и вообще банкротство организаций застройщиков рассматривать как отдельную категорию дел. Увы, нас не поняли.
— А в новый проект эта норма включена?
— Нет, и очень жаль. Сейчас даже крупные подрядные организации переживают не лучшие времена. Законодатель мог бы снять остроту этой чрезвычайно скандальной стороны жилищной застройки ради той же социальной справедливости. Пока еще есть время, очень просила бы депутатское сообщество обратить на это внимание.
Удалось же сейчас изменить в новом проекте (пока в проекте!) важную норму, действующую с 2004 г., — «один управляющий — одно дело». Она превратила затею с оздоровлением экономики в полный абсурд: ликвидация управляющим мелочевки и всяческих предприятий-пустышек не ограничена количественно, зато дело по восстановлению предприятия по полной процедуре с целью санации разрешено только одно. Да еще при строгом соответствии образования управляющего с отраслевой спецификой подопечного. Вдумайтесь: реальных банкротов в стране тысячи, а управляющих полторы сотни! И далеко не каждый из них после 4-месячных курсов способен в условиях кризисной экономики вернуть неудачливого субъекта в деловое поле.
Сейчас часто слышу: дескать, завершится процесс, улягутся страсти и все в судебной системе банкротства пойдет по-прежнему. Брали без оглядки, будут брать осторожно. Я не верю в подобный исход. Дурные примеры, конечно, заразительны, но это не тот случай.
Комментарии
0